Неточные совпадения
Когда все разошлись, Степан Аркадьич еще долго
ходил с Весловским
по аллее, и слышались их спевавшиеся на новом романсе голоса.
Левин быстро повернулся и ушел от него в глубь
аллеи и продолжал один
ходить взад и вперед. Скоро он услыхал грохот тарантаса и увидал из-за деревьев, как Васенька, сидя на сене (на беду не было сиденья в тарантасе) в своей шотландской шапочке, подпрыгивая
по толчкам, проехал
по аллее.
— И еще кто-то. Верно, папа! — прокричал Левин, остановившись у входа в
аллею. — Кити, не
ходи по крутой лестнице, а кругом.
Бальзаминов. Ах, маменька, не мешайте! Представьте, маменька, я, бедный молодой человек,
хожу себе
по улице, и вдруг что же? И вдруг теперь поеду в коляске! И знаете, что мне в голову пришло? Может быть, за Пеженовой сад отдадут в приданое: тогда можно будет забор-то разгородить, сады-то у них рядом, и сделать один сад. Разных беседок и
аллей…
Долго
ходили они молча
по аллеям рука в руку. Руки у ней влажны и мягки. Они вошли в парк.
Она долго не спала, долго утром
ходила одна в волнении
по аллее, от парка до дома и обратно, все думала, думала, терялась в догадках, то хмурилась, то вдруг вспыхивала краской и улыбалась чему-то, и все не могла ничего решить. «Ах, Сонечка! — думала она в досаде. — Какая счастливая! Сейчас бы решила!»
— Я знала, что вы будете искать, и нарочно села здесь, в этой
аллее: думала, что вы непременно
пройдете по ней.
Опершись на него, машинально и медленно
ходила она
по аллее, погруженная в упорное молчание. Она боязливо, вслед за мужем, глядела в даль жизни, туда, где,
по словам его, настанет пора «испытаний», где ждут «горе и труд».
Они шли молча
по аллее от дома, свернули в другую,
прошли сад, наконец, остановились у обрыва. Тут была лавка. Они сели.
— Какой смех! мне не до смеха! — почти с отчаянием сказала она, встала со скамьи и начала
ходить взад и вперед
по аллее.
Но, однако ж, пошел и
ходил часто. Она не гуляла с ним
по темной
аллее, не пряталась в беседку, и неразговорчив он был, не дарил он ее, но и не ревновал, не делал сцен, ничего, что делали другие,
по самой простой причине: он не видал, не замечал и не подозревал ничего, что делала она, что делали другие, что делалось вокруг.
Там то же почти, что и в Чуди: длинные, загороженные каменными, массивными заборами улицы с густыми, прекрасными деревьями: так что идешь
по аллеям. У ворот домов стоят жители. Они, кажется, немного перестали бояться нас, видя, что мы ничего худого им не делаем. В городе, при таком большом народонаселении, было живое движение. Много народа толпилось,
ходило взад и вперед; носили тяжести, и довольно большие, особенно женщины. У некоторых были дети за спиной или за пазухой.
«И я непременно найду их, — думал он,
ходя взад и вперед
по ближайшей березовой
аллее.
Прошло и еще несколько лет. Выдержавши курс вод в Эмсе, я приехал в Баден-Баден. И вдруг, однажды утром, прогуливаясь
по Лихтенталевой
аллее, очутился лицом к лицу… с Александрой Гавриловной!
Эти мысли
прошли в голове молодой девушки, пока она
ходила рядом с Петром
по аллее. Никогда еще не было так трудно заговорить с ним, овладеть его настроением. Однако она чувствовала, что ее присутствие понемногу смягчает его мрачное раздумье.
В сознании его оставалось воспоминание, что
по этой
аллее он уже
прошел, начиная от скамейки до одного старого дерева, высокого и заметного, всего шагов сотню, раз тридцать или сорок взад и вперед.
Марья Дмитриевна не слишком ласково приняла Лаврецкого, когда он явился к ней на следующий день. «Вишь, повадился», — подумала она. Он ей сам
по себе не очень нравился, да и Паншин, под влиянием которого она находилась, весьма коварно и небрежно похвалил его накануне. Так как она не считала его гостем и не полагала нужным занимать родственника, почти домашнего человека, то и получаса не
прошло, как он уже шел с Лизой в саду
по аллее. Леночка и Шурочка бегали в нескольких шагах от них
по цветнику.
Лаврецкий оделся, вышел в сад и до самого утра
ходил взад и вперед все
по одной
аллее.
Так они дошли молча до самого сада.
Пройдя так же молча несколько шагов
по саду, у поворота к тополевой
аллее Лиза остановилась, высвободила свою руку из руки Гловацкой и, кусая ноготок, с теми же, однако, насупленными бровками, сказала...
Оба они,
сойдя с балкона, пошли
по аллее. Видимо, что им решительно было не о чем между собой разговаривать.
Чтобы
пройти к Прозорову, который в качестве главного инспектора заводских школ занимал один из бесчисленных флигелей господского дома, нужно было миновать ряд широких
аллей, перекрещивавшихся у центральной площадки сада, где
по воскресеньям играла музыка.
Вечером ей стало невыносимо скучно в ожидании завтрашнего дня. Она одиноко сидела в той самой
аллее, где произошло признание, и вдруг ей пришло на мысль пойти к Семигорову. Она дошла до самой его усадьбы, но войти не решилась, а только заглянула в окно. Он некоторое время
ходил в волнении
по комнате, но потом сел к письменному столу и начал писать. Ей сделалось совестно своей нескромности, и она убежала.
Внизу
по тенистым, пахучим
аллеям белых акаций
ходили и сидели уединенные группы.
По большой
аллее бульвара
ходили всяких сортов офицеры и всяких сортов женщины, изредка в шляпках, большей частью в платочках (были и без платочков и без шляпок), но ни одной не было старой, а все молодые.
После ужина и иногда ночной прогулки с кем-нибудь
по саду — один я боялся
ходить по темным
аллеям — я уходил один спать на полу на галерею, что, несмотря на миллионы ночных комаров, пожиравших меня, доставляло мне большое удовольствие.
— Друг мой, успокойся! — сказала умирающая от избытка жизни Негрова, но Дмитрий Яковлевич давно уже сбежал с лестницы;
сойдя в сад, он пустился бежать
по липовой
аллее, вышел вон из сада,
прошел село и упал на дороге, лишенный сил, близкий к удару. Тут только вспомнил он, что письмо осталось в руках Глафиры Львовны. Что делать? — Он рвал свои волосы, как рассерженный зверь, и катался
по траве.
Шуваловский парк привел нас в немой восторг. Настоящие деревья, настоящая трава, настоящая вода, настоящее небо, наконец… Мы обошли все
аллеи, полюбовались видом с Парнаса, отыскали несколько совсем глухих, нетронутых уголков и еще раз пришли в восторг. Над нашими головами ласково и строго шумели ели и сосны, мы могли
ходить по зеленой траве, и невольно являлось то невинное чувство, которое заставляет выпущенного в поле теленка брыкаться.
И вот теперь приходится опять об нем вспоминать, потому что провозглашатели"средостений"и"оздоровлений"почти силком ставят его на очередь. И вновь перед глазами моими, одна за другой, встают картины моей молодости, картины, в которых контингент действующих лиц в значительной мере наполнялся куроцапами. То было время крепостного права, когда мы с вами, молодые, здоровые и довольные,
ходили рука в руку
по аллеям парка и трепетно прислушивались к щелканью соловья…
Сурской и Рославлев, обойдя с другими гостьми все оранжереи и не желая осматривать прочие заведения хозяина, остались в саду.
Пройдя несколько времени молча
по крытой липовой
аллее, Сурской заметил наконец Рославлеву, что он вовсе не походит на жениха.
В одной из боковых
аллей Невского бульвара сидел на лавочке молодой человек лет двадцати пяти; он чертил задумчиво своей палочкой
по песку, не обращал никакого внимания на гуляющих и не подымал головы даже и тогда, когда
проходили мимо его первостепенные красавицы петербургские, влеча за собою взоры и сердца ветреной молодежи и вынуждая невольные восклицания пожилых обожателей прекрасного пола.
Радость Урманова казалась мне великодушной и прекрасной… В тот же день под вечер я догнал их обоих в лиственничной
аллее, вернувшись из Москвы
по железной дороге. Они шли под руку. Он говорил ей что-то, наклоняясь, а она слушала с радостным и озаренным лицом. Она взглянула на меня приветливо, но не удерживала, когда я, раскланявшись, обогнал их. Мне показалось, что я
прошел через какое-то светлое облако, и долго еще чувствовал легкое волнение от чужого, не совсем понятного мне счастья.
Одним словом, я
прошел всю
аллею и вел в воображении интереснейший разговор, как вдруг уже у самой академии услышал нервный стук шагов
по камню и над балюстрадой, отделявшей академическую площадку от парка, увидел голову «американки».
Однако, если слухи и были, то неопределенные и смутные. Урманов держал себя настоящим женихом, и теперь генерал
ходил по парку втроем. А когда он уходил домой, то «жених с невестой» выходили еще, и их фигуры до поздних сумерек мелькали
по аллеям и глухим тропинкам парка.
Наташа. Значит, завтра я уже одна тут. (Вздыхает.) Велю прежде всего срубить эту еловую
аллею, потом вот этот клен…
По вечерам он такой некрасивый… (Ирине.) Милая, совсем не к лицу тебе этот пояс… Это безвкусица… Надо что-нибудь светленькое. И тут везде я велю понасажать цветочков, цветочков, и будет запах… (Строго.) Зачем здесь на скамье валяется вилка? (
Проходя в дом, горничной.) Зачем здесь на скамье валяется вилка, я спрашиваю? (Кричит.) Молчать!
Маша. Так вот целый день говорят, говорят… (Идет.) Живешь в таком климате, того гляди, снег пойдет, и тут еще эти разговоры… (Останавливаясь.) Я не пойду в дом, я не могу туда
ходить… Когда придет Вершинин, скажете мне… (Идет
по аллее.) А уже летят перелетные птицы… (Глядит вверх.) Лебеди или гуси… Милые мои, счастливые мои… (Уходит.)
Уныло
ходил я
по аллеям своего парка и инстинктивно перебирал в уме названия различных более или менее отдаленных городов.
В одно прекрасное утро, взглянув в окно, обращенное в парк, я увидел, что
по одной из расчищенных для моих прогулок
аллей ходят двое мужчин, посматривают кругом хозяйским глазом, меряют шагами пространство и даже деревья пересчитывают.
Вдова,
по отъезде его, сделалась гораздо веселее и любезнее и сама начала заговаривать с графом, и вечером, когда уже солнце начало садиться и общество вышло в сад гулять, граф и Клеопатра Николаевна стали
ходить вдвоем
по одной из отдаленных
аллей.
Почти ощупью пробрался он на главную
аллею и вошел на балкон, выход на который был из гостиной, где увидел свечку на столе, Клеопатру Николаевну, сидевшую на диване в спальном капоте, и Мановского, который был в халате и
ходил взад и вперед
по комнате.
Она была рада и тронута тем, что я ей рассказала, но бедняжка могла заснуть в эту ночь, а я долго еще, долго
ходила по террасе,
сходила в сад и, припоминая каждое слово, каждое движение,
прошла по тем
аллеям,
по которым мы
прошли с ним.
Пройдя раза два
по главной
аллее, я сел рядом на скамейку с одним господином из Ярославля, тоже дачным жителем, который был мне несколько знаком и которого прозвали в Сокольниках воздушным, не потому, чтобы в наружности его было что-нибудь воздушное, — нисколько: он был мужчина плотный и коренастый, а потому, что он, какая бы ни была погода, целые дни был на воздухе: часов в пять утра он пил уж чай в беседке, до обеда переходил со скамейки на скамейку, развлекая себя или чтением «Северной пчелы» [«Северная пчела» — газета, с 1825 года издававшаяся реакционными писателями Ф.Булгариным и Н.Гречем.], к которой чувствовал особенную симпатию, или просто оставался в созерцательном положении, обедал тоже на воздухе, а после обеда ложился где-нибудь в тени на ковре, а часов в семь опять усаживался на скамейку и наблюдал гуляющих.
Граф(пожимая плечами). Какие же я могу принять меры?.. (Насмешливо.) Нынче у нас свобода слова и печати. (Встает и начинает
ходить по террасе.) Нечего сказать, — славное время переживаем: всем негодяям даны всевозможные льготы и права, а все порядочные люди связаны
по рукам и
по ногам!.. (Прищуривается и смотрит в одну из боковых
аллей сада.) Что это за человек
ходит у нас
по парку?
Тверской бульвар. Время к вечеру. Играет военный оркестр. В стороне от главной
аллеи, на которой тесной толпою движутся гуляющие, на одной из боковых дорожек сидят на скамейке Ольга Николаевна, Глуховцев, Мишка, Онуфрий и Блохин. Изредка
по одному,
по двое
проходят гуляющие. В стороне прохаживается постовой городовой в сером кителе. Звуки оркестра, играющего вальс «Клико», «Тореадора и Андалузку», вальс «Ожидание» и др., доносятся откуда-то слева.
И еще долго
ходил он
по аллеям и все думал.
Прямо на нас
по аллее шла Татьяна Ивановна, жена Федора Петровича, нашего управляющего. Она несла белую накрахмаленную юбку и длинную гладильную доску.
Проходя мимо нас, она робко, сквозь ресницы взглянула на гостя и зарделась.
Где Фауста нового лелея
В другом забытом городке —
Geheimrat Goethe
по аллееПроходит с веточкой в руке.
Пройдя еще несколько шагов, я услышал голоса, а немного погодя увидел и людей. В том месте, где
аллея расширялась в площадку, окруженную чугунными скамьями, под тенью высоких белых акаций стоял стол, на котором блестел самовар. Около стола говорили. Я тихо подошел
по траве к площадке и, скрывшись за сиреневый куст, стал искать глазами графа.
Тут,
пройдя несколько шагов
по аллее, я встретил девяностолетнюю старуху Настасью, бывшую когда-то нянькой у графа.
Он
прошел несколько раз
по аллее, все ожидая, что вот-вот кто-нибудь сейчас подойдет к нему, дотронется легонько до плеча, шепнет какое-то условное, таинственное слово и поведет за собою, и приведет куда-то, и там будут они, и он всех их увидит, и начнут они сейчас «дело делать»…
Пролетела, как сон, пасхальная неделя. За нею еще другие…
Прошел месяц. Наступило лето… Пышно зазеленел и расцвел лиловато-розовой сиренью обширный приютский сад. Птичьим гомоном наполнились его
аллеи. Зеленая трава поднялась и запестрела на лужайках… Над ней замелькали иные живые цветики-мотыльки и бабочки. Зажужжали мохнатые пчелы, запищали комары…
По вечерам на пруду и в задней дорожке лягушки устраивали свой несложный концерт после заката солнца.